info@i-eeu.ru
По мнению большинства российских экспертов, занимающихся интеграционной проблематикой, 2020 год стал абсолютно провальным для России по направлению «постсоветская интеграция».
Главное интеграционное объединение, каким считается Содружество независимых государств,[1] в кризисе: эта структура остается формальным клубом президентов, большинство из которых относится к России, по меньшей мере, настороженно и продолжает демонстративно проводить «многовекторную» политику, в рамках которой они сориентированы больше либо на Запад (Украина, Грузия, Армения, Молдова), либо на Китай (Кыргызстан, Казахстан и Туркменистан), либо на исламский мир (Азербайджан, Узбекистан, Таджикистан). И даже Белоруссия, которой вроде некуда деваться и которая живет фактически за счет российских преференций, стремится проводить подчеркнуто независимую от РФ политику.
Главное экономическое интеграционное объединение, ЕАЭС,[2] несмотря на открывающиеся широкие перспективы сотрудничества с крупнейшими государствами Евразии в результате перехода мира к многополярности, также в кризисе. Число полноценных членов застыло на пяти, при этом со всеми участниками Союза (Белоруссией, Казахстаном, Кыргызстаном и Арменией) у России весьма непростые отношения. Каждая из этих стран стремится пользоваться членством исключительно в собственных интересах, одновременно всячески отстраняясь от встречных обязательств по отношению к РФ. Большинство форумов межрегионального и приграничного сотрудничества, проводимых в 2015-2018 гг. Министерством экономического развития РФ совместно с министерствами экономики стран ЕАЭС и СНГ, оказались не эффективными. По факту большинство заключенных в ходе этих форумов межправительственные соглашения не дали ожидаемого результата.
Недееспособность военно-политического союза, ОДКБ[3] была наглядно продемонстрирована в ходе недавнего азербайджано-армянского конфликта, когда Казахстан явно, а Кыргызстан и Таджикистан (все – члены ОДКБ) неявно поддержали Азербайджан.
Наконец, реальное развитие Союзного государства РБ и РФ (не сводящееся к интенсивным контактам между чиновниками двух стран) в свете последних событий в Белоруссии тоже находится под вопросом.
Отношения России с каждой из постсоветских стран носят преимущественно «челночный» и межкорпоративный характер, когда некоторые успехи в их взаимодействии объясняются наличием приграничного сотрудничества малого и среднего бизнеса или реализацией на территории тех или иных государств СНГ крупных проектов отдельных российских (в основном энергетических) корпораций. Однако же эти связи и проекты не приводят к заметному политическому и культурному сближению бывших советских республик с Россией как таковой.
Единственным исключением в 2019-2020 гг. был для России Узбекистан, где в текущий период отношения к РФ были позитивированы относительно предшествующего периода, когда эти отношения оставляли ожидать лучшего. Однако развитие отношений между РФ и РУ сегодня складываются так, что они более выгодны для Узбекистана, чем для России.
Основные причины провальной интеграционной политики:
А) сырьевая экономическая модель российской экономики предопределяет порочность экономических отношений РФ со всеми своими соседями; во-первых, Россия вынуждена поставлять газ и электроэнергию в соседние страны по заниженным ценам, не получая взамен даже предсказуемой политической лояльности; во-вторых, РФ фактически попала в зависимость от транзитных стран (Украины, Белоруссии и стран Балтии);
Б) государственное управление в РФ осуществляется в основном в административном режиме; в отсутствие четкой и ясной государственной идеологии ни один российский госорган, включая МИД, не способен работать политическими методами (в режиме укрепления идеологических и межпартийных связей); однако административные методы за пределами РФ не действуют;
В) зависимость российской финансовой системы от Запада и чрезвычайная ограниченность бюджетной денежной массы РФ не позволяют финансировать пророссийские проекты и НКО на пределами России;
Г) шизофрения в российских элитах (противоречия между либералами-западниками и «государственниками») порождают противоречивость внешнеполитических подходов и конкуренцию отдельных российских «групп интересов» в ближнем и дальнем зарубежье; особенно наглядно проявляются эти противоречия по таким направлениям, как Донбасс (в российских верхах довольно много сторонников передачи Донбасса Украине) или Нагорный Карабах (в российской власти немало лоббистов интересов Азербайджана, Турции и Великобритании);
Д) остаточная социальная политика и снижение уровня доходов граждан делают Россию крайне непривлекательной даже для соседних стран с еще более низким уровнем доходов; наиболее продвинутая часть населения Украины, Белоруссии, Молдовы, республик Кавказа и даже Центральной Азии предпочитает строить бизнес-отношения и налаживать культурные связи со странами Запада, Турцией. Китаем и т.п.
Прогноз развития ситуации на постсоветском пространстве на 2021-2022 гг.:
По мнению большинства российских экспертов, даже если в США победит в итоге Трамп (следствием чего станет пролонгация – без обострения – нынешних отношений между РФ и США), ситуация на постсоветском пространстве будет ухудшаться в направлении ее дестабилизации при одновременном снижении роли и авторитета в этом пространстве Российской Федерации. Как результат – рост протестных настроений и деструктивных трендов в самой России, в том числе – по линии «исламского BLM».
Главная причина – растущие активности на этом пространстве таких игроков, как Китай, Турция, Великобритания, Польша, Румыния и Израиль.
Украина будет добиваться возвращения под свой контроль Донбасса, усиливать давление на Крым, Приднестровье и расширять присутствие на своей территории НАТО и турецко-арабских наемников.
Грузия и Молдова будут стремиться в НАТО. При этом Молдова будет требовать возврата под свой контроль Приднестровья, вывода из него российских военнослужащих и вооружений, одновременно не признавая газовые долги ПМР перед РФ, а также закрывая русские школы и переводя приходы РПЦ в управление со стороны Румынской церкви.
В Абхазии, Грузии, Азербайджане и в молдавской Гагаузии будет расти турецкое влияние. Турецкое влияние будет нарастать также в республиках Северного Кавказа, в Центральной Азии, в Поволжье и ряде сибирских республик. В Нагорном Карабахе не следует ждать стабилизации отношений между Арменией и Азербайджаном. Напротив: в ближайшие годы следует ожидать многочисленных провокаций со стороны Анкары и Баку по типу тех, что осуществляет Киев на Донбассе, продвигаясь метр за метром в «серой» зоне в сторону противника.
В Таджикистане, Кыргызстане, Казахстане и Узбекистане будут усиливаться позиции и Турции, и Китая. Туркменистан, возможно, перейдет в ближайшие годы под прямое китайское управление. Влияние Китая возрастет также в российских республиках Бурятия, Тыва и Хакассия. В Якутии продолжится рост влияния США и усиление соответствующих сепаратистских настроений.
В Белоруссии весной следующего года следует ожидать второй волны антигосударственных выступлений – при том, что Лукашенко к этому времени не выполнит своих обещаний по укреплению Союзного государства. (Здесь вместо реального политического и экономического сближения двух государств будут продолжен административные игры – создания новых совместных бюрократических структур ради чиновного распила союзного бюджета).
Новых потрясений следует ожидать и в Армении, поскольку ситуация в этой республике, а также в Арцахе-Карабахе тупиковая. Следствием антиармянской политики Азербайджана на захваченной территории наверняка станет рост недовольства армян «недееспособностью» российского воинского контингента в данном регионе. В самом Ереване при наличии осознания явно колаборационистской и прозападной политики правительства Никола Пашиняна, оппозиция не способна предложить однозначной альтернативы. Нет альтернативы Пашиняну-Саркисяну и у российского руководства, которое предпочитает мириться с нынешней ситуацией в Армении-Арцахе вместо того, чтобы траснформировать регион под себя.
ЕАЭС на грани глубокого кризиса из-за позиции Белоруссии и, возможно, грядущей смены своего отношения к ЕАЭС руководства Казахстана. ОДКБ парализована. Содружество непризнанных государств (ПМР, Абхазия, РЮО, НКР) не видит перспектив своего развития: НКР оказалась на грани упразднения, в Абхазии – паралич власти, в РЮО – кризис власти, в ПМР – новая неопределенность после поражения Додона.
Что делать?
К сожалению, перезагрузить политику России на данном направлении невозможно без перезагрузки всей системы государственного управления в самой России, серьезного обновления управленческих элит и принципиальной смены стратегии развития – перевода её на цивилизационные рельсы.
Прежде всего, необходима смена методологии обеспечения государственной безопасности (по факту нацеленной сегодня на защиту интересов правящего класса) методологией обеспечения ЦИВИЛИЗАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ России и Русского мира (см. разработки Института ЕАЭС).
Эта методология должна быть рассмотрена и принята Советом безопасности РФ, после чего могут быть разработаны соответствующие меры.
Эти меры должны предполагать перезагрузку ЕАЭС и ОДКБ на новой методологической основе, принятие новой концепции внешней политики, новой военной доктрины, а также новых стратегий информационной, демографической, социокультурной, финансово-экономической, правовой и т.п. безопасности. (Как это предлагается сделать, описано в специальной закрытой записке для СБ РФ).
[1] Это сегодня всего 9 стран. Грузия вышла из СНГ в 2008 году, Украина – в 2018-ом. Туркменистан считается ассоциированным участником. Не исключено, что в ближайшее время из СНГ выйдет и Молдова.
[2] 5 государств
[3] 6 государств