info@i-eeu.ru
Оборот контрафакта в ЕАЭС неуклонно снижается, но еще остается большим. Уменьшить поток подделок должна система маркировки товаров в странах Союза, но этого будет недостаточно. Насколько масштабна проблема и можно ли ее решить – разбирался Никита Чикунов, Sputnik.
Миллионные объемы
В 2020 году в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) выявили 15,3 млн единиц контрафактной продукции. Об этом на площадке Петербургского международного экономического форума рассказала официальный представитель Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Ия Малкина.
Прошлогодний показатель полностью повторил итоги 2019 года – тогда также было обнаружено 15,3 млн единиц контрафакта. Несмотря на отсутствие видимых улучшений, оборот поддельной продукции постепенно снижается: в 2018-м он был на 11,5% больше, а в 2016-м – на 32,9%.
Согласно наиболее актуальному докладу ЕЭК, посвященному борьбе с контрафактом, основная масса выявленных в 2019 году товаров приходилась на Россию (14,5 млн единиц – на 2,3 млн меньше, чем в 2018-м).
На втором месте – Казахстан. Там выявили 546 тыс. единиц контрафакта. По сравнению с 2018 годом произошло почти двукратное увеличение. Больше всего подделок оказывалось среди оптических носителей, продуктов питания, алкоголя и запчастей.
Порядка 163 тыс. единиц контрафактных товаров пришлось на Беларусь (рост на 106%). Среди наиболее популярных подделок: сигареты, запчасти, одежда и обувь, зажигалки и удобрения.
За тот же год в Армении обнаружили свыше 96 тыс. единиц контрафакта (рост на 46%). Меньше всего выявили в Кыргызстане – всего 64 тыс. (понижение на 56%).
По мнению авторов доклада, такой результат объясняется редкими проверками подлинности товарных знаков.
Лидирующие позиции по “контрафактности” в ЕАЭС занимают одежда и обувь, игрушки, продукты питания, этикетки и упаковки, а также парфюмерия и косметика. Больше всего контрафакта традиционно идет из Китая (более 50%). Помимо КНР, поддельная продукция поступает в ЕАЭС из Кореи, Японии, Турции, Азербайджана и Польши.
В основном страны Союза выступают в качестве транзитных пунктов – контрафакт движется на европейский рынок (в 2018 году в ЕС выявили 26,7 млн единиц – Sputnik), однако часть продукции неизбежно оседает на территории объединения, признают в ЕЭК.
Преобладающее число нарушений пришлось на незаконное использование товарных знаков (88%) и нарушение авторских и смежных прав (11%), дополняет директор департамента стратегических проектов Центра развития перспективных технологий (ЦРПТ) Денис Кузин.
Трудности борьбы с контрафактом
Страны Евразийского экономического союза – это комфортный коридор для движения поддельной продукции из-за выгодного географического расположения. По этой причине естественного снижения оборота контрафакта не произойдет, предупреждает Денис Кузин.
Решить проблему возможно административными мерами, но этому препятствует ряд факторов, добавляет руководитель направления “Экономика несырьевого сектора” ЦСР Ксения Банникова.
Среди них она выделяет бурное развитие трансграничной интернет-торговли и отсутствие нормативно-правовой базы, которая бы полноценно регулировала эту сферу (необходимость скорейшей выработки общемирового свода норм отмечала и Всемирная таможенная организация – Sputnik), а также несинхронизированность применяемых в ЕАЭС инструментов для борьбы с контрафактом.
В качестве примера эксперт приводит разную наполненность таможенных реестров, защищающих товарные знаки. Так, российский реестр содержит более 3,5 тыс. товарных знаков, а, например, белорусский – всего 380.
Борьбу с контрафактом затрудняет и малоэффективная работа таможенных органов в некоторых странах Союза, считает генеральный директор Института евразийского экономического сотрудничества Владимир Лепехин.
“Реэкспорт санкционных товаров из европейских стран через ту же самую Беларусь был бы невозможен, если бы таможенная служба России выполняла свою работу в полной мере. Вина за это в равной мере лежала на Минске, бизнесе и таможенниках”, — продолжает он.
В этом плане работа ЕЭК по созданию единых технических регламентов и единого цифрового пространства, которое бы обеспечило почти тотальный контроль за перемещением товаров, оправдана, замечает Владимир Лепехин.
Ранее в Комиссии сообщали, что через два года завершится формирование единых требований к продукции в ЕАЭС. К настоящему времени приняты 49 технических регламентов, которые закрывают более 85% товаров. Они касаются безопасности пищевой продукции, товаров легкой промышленности и машиностроения.
Маркировка против подделок
Одним из важнейших инструментов в борьбе с контрафактом может стать цифровая маркировка товаров. Внедрением такой технологии в ЕАЭС и Узбекистане занимается российский “Центр развития перспективных технологий”.
“Цель маркировки – сократить нелегальный оборот продукции как внутри каждой страны, так и на территории Союза в целом. К 2023 году государства объединения намерены унифицировать правила маркировки и прослеживаемости товаров. Благодаря этому появятся единые механизмы криптографической защиты кодов маркировки”, —подчеркивает Денис Кузин.
Сейчас в странах ЕАЭС действуют национальные системы маркировки, которые интегрируются с российской. В Беларуси, где с 8 июля заработает обязательная маркировка молочной продукции, планируется ввести взаимное признание российских и белорусских кодов маркировки в категориях “сыры” и “мороженое”, а позднее – для остальных молочных продуктов, продолжает он.
“В Казахстане маркируются табачные изделия, проводится эксперимент по лекарствам и молочной продукции. В Кыргызстане с 1 июля стартует маркировка табака и алкоголя. Армения определила национального оператора маркировки и прорабатывает проект по маркировке обуви”, — перечисляет представитель ЦРПТ.
Вместе с тем перечень товаров, которые подлежат маркировке, в настоящее время очень небольшой, указывает Владимир Лепехин. “Работа по маркировке, конечно, нужна, но основную массу продукции она пока не охватывает. В этом направлении нужно расширять работу”, — говорит он.
Не менее важно обеспечить оператора маркировки правами проверки подлинности товаров, а не только разработкой технической части, обращает внимание старший научный сотрудник Центра региональной политики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Галина Баландина.
“Например, российский оператор – частное лицо, которое не может проверить разрешение на использование бренда, да и сам товар не видит. Код маркировки выдается в электронном виде по заявке производители или импортера, который просто опишет свою продукцию. Если эту систему поменять в сторону расширения прав, то маркировка может повлиять на рынок контрафакта”, — резюмирует она.