info@i-eeu.ru
(письмо членам Международной славянской академии)
В ходе одной из конференций Международной славянской академии наук, образования, искусств и культуры (МСА) её участникам был предложен к обсуждению проект итоговой резолюции под названием «Славянская альтернатива: справедливость и солидаризм», встретивший критику со стороны некоторых участников конференции. В частности, представитель Прогрессивной социалистической партии Украины Наталья Витренко отметила неприемлемость использования в итоговом документе МСА такого понятия, как «солидарный», внеся в ряды «академиков» определенную сумятицу и проведя параллель между данным понятием и так называемым «солидаризмом».
Действительно, в России и на Украине у людей старшего поколения «солидаризм» ассоциируется во многом с антисоветским политическим движением «солидаристов», созданным русскими эмигрантами в 1930 году, – так называемым Народно-трудовым союзом российских солидаристов (НТС), сотрудничавшим, в частности, с фашистами и власовцами во время Второй мировой войны. Так что подобные негативные коннотации вполне закономерны.
Симптоматично, что с критикой использования в резолюции конференции МСА терминов «солидаризм», «солидарный» и «солидарность» выступил представитель Украины, где последнее понятие используется, как известно, далеко не симпатичной постсоветским людям Партией европейской солидарности Петра Порошенко. Вызывает аллергию у антифашистов современной Украины и тризуб, использовавшийся в свое время в качестве логотипа Народно-трудовым союзом, а сегодня являющийся государственным гербом Незалежной.
Другое дело – понятия «солидарный» и «солидарность» в современной России. Здесь эти термины тоже сильно затасканы разными политиками, но все же не больше, чем, к примеру, понятия «справедливость» или «свобода», а с другой стороны, в принципе, пока что не приватизированы какой-либо конкретной политической силой. Есть и другие обстоятельства, в силу которых использование понятия «солидарный» в политической практике современной России вполне приемлемо. В том числе – обстоятельства, связанные с аксиологией и этимологией данного слова.
Аксиология «солидарности» абсолютно понятна: в России эта ценность носить цивилизационный характер, представляя собой важнейший элемент ценностной матрицы русско-российской цивилизации. Если же расшифровывать этимологию данного понятия и устанавливать его содержание не путем перевода с французского или греческого языков, но отталкиваясь от смысла корней определенных русских слов, мы получим нашу, российскую «солидарность», существенно отличающуюся по смыслу от французского «solidarite» или латинского «solidarietatis». Так вот, в российской интерпретации понятия «солидаризм» и «солидарный» давно стали антонимами.
В отличие от современной Украины, в интернациональной России 99 % граждан понятия не имеют, как называется в Незалежной правящая партия, и видят в слове «солидарность» принципиально иные смыслы, чем украинцы, попавшие в жернова западной пропаганды и русофобских политтехнологий. А именно: необходимость единения, например, русских и православных людей в обстановке необъявленных Западом, но явно реализуемых в отношении них геноцида и этноцида. В ситуации же обсуждаемого и укрепляемого в МСА славянского сотрудничества и побратимства такое словосочетание, как «славянская солидарность», вообще звучит как прямая установка на объединение русских, украинцев, белорусов, сербов, македонцев, болгар и других славянских народов перед лицом нарастания многочисленных внешних угроз и всевозможных геноцидов.
Но вернемся к этимологии понятия «солидарный» и его производных, например, понятию «солидарная экономика», которую в России часто отождествляют с экономическими воззрениями европейских солидаристов.
Отметим, в связи с этим, что солидаризм, как конкретное общественно-политическое движение, возник еще в 19 веке и предполагал – в отличие от различных левых теорий классовой борьбы, напротив, некий классовый мир: достижение компромисса (общественного договора) между различными социальными группами. Тот же НТС активно поддерживался различными правыми силами на Западе с целью противопоставления идей солидаризма «тоталитарной» советской идеологии. То есть, солидарность так называемых солидаристов была избирательной и не распространялась на социалистов и сторонников советского образа жизни. По факту, она сводилась к тому, чтобы вынудить левых и вообще – наемных работников отказаться от борьбы за свои права.
Во второй половине 20 века солидаристские идеи наполнились различными концептами «социально-ответственного рыночного хозяйства» и, по сути, свелись к классической социал-демократии и социал-реформизму. В 21 веке в России многие гуманитарии обратились к традициям российских дореволюционных солидаристов (Алексей Хомяков, Владимир Соловьев, народники и проч.), органично развивающих свои концепты в контексте идей соборности, общинности, артельности и т.п. Как бы там ни было, экономическая составляющая у солидаристов всегда была откровенно слабой, что позволяло различным экономистам правого толка обвинять солидаристов в том, что их солидарность суть не что иное как «взаимная безответственность». Вот почему, как только в России лет 10 назад эксперты Института ЕврАзЭС заговорили о солидарной экономике, термин сразу же был подхвачен многими российскими (постсоветскими) гуманитариями, но во многом популистски и беспредметно.
По сути, диссонанс между негативным отношением российского официоза к социализму советского образца и чрезвычайно сильной ностальгией гуманитарной среды по СССР и так называемому социализму подтолкнули многих имманентных отечественных левых к обновлению «социалистической» теории в новой оболочке и под видом «солидарных» идей. Так вот, дабы очистить понятие «солидарная экономика» от неадекватных представлений и дать этому феномену максимально аутентичное толкование, нужно разобраться с базовой интерпретацией понятия «солидарный».
С нашей точки зрения, в России более всего уместна расшифровка названной категории, основанная, повторим, на анализе корней слов из русского языка. При таком подходе “солидарность” есть не что иное, как “со-лияние даров” (по аналогии с другими русскими словами, в которых используется приставка «со-»: со-трудничество, со-страдание, со-переживание, с-нисхождение и т.п.).[1]
Но что означает “слияние даров” на практике?[2] И чем данная категория отличается по содержанию, например, от советского «коллективизма»?
Полагаем, что «солидарность» – такой тип отношений между людьми на всех уровнях, когда кто-то искренне и добровольно готов дарить кому-то (в идеале — не только близким, но также обществу и государству) свое время, труд, энергию, внимание, блага…[3]
Содержание русского слова “солидарность”, следовательно, гораздо шире и объемнее по содержанию своих зарубежных как бы омонимов.
Российская солидарность предполагает особый тип и человеческих отношений, и деятельности индивидов — в самом широком смысле. То есть они касаются экономики, политики, устройства социума, личной (семейной) жизни, а не только взаимоотношений власти и общества, на чем акцентировали внимание, к примеру, французские солидаристы 19 века, или же взаимоотношений внутри конкретной социальной группы, на что обращали особое внимание христианские демократы и национал-социалисты Германии, итальянские «солидаристы-корпоративисты» или активисты известного польского профсоюза «Солидарность».
По факту в практической деятельности самых разных конструктивно настроенных политических движений и интеллектуальных структур современной России концептуальное продвижение понятия «солидарный» органично пополняется сегодня линейкой самых разных и стремящихся к конкретному наполнению новыми смыслами определений: «солидарное общество», «солидарная экономика», солидарная политическая система», «солидарная семья», «солидарное акционирование», «солидарное страхование», «солидарное государство», «солидарная цивилизация», «солидарные предприятия», «солидарный банкинг», «солидарный капитал» и проч.[4]
Но понятия – понятиями, а сущности – сущностями. В этом смысле, «солидарная экономика» рассматривается нами не просто как одна из версий капиталистического или же социалистического способа производства, но как ОСОБЫЙ И НОВЫЙ СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА.[5] Главная же сущностная черта солидарного способа производства (ССП) – это прямое, равное и без посредников (в том числе – без посредничества чиновников) право собственности граждан на большую часть[6] имеющихся в стране государственных и муниципальных активов. Форма этого владения – акционерная, долевая.
Технология наделения граждан страны неотчуждаемой собственностью (собственностью по праву гражданства) – как технология процесса «солидарного акционирования» стратегически важных предприятий – подробно прописана авторами данных строк в брошюре «Солидарное акционирование как способ преодоления издержек нечестной приватизации и фактор интеграции стран членов ЕврАзЭС»[7].
Решение вопроса собственности, тип отношений собственности – ключевой вопрос производственных отношений. Переход к инновационному и более продуктивному, чем ныне, способу производства невозможен, стало быть, без решения в стране вопроса о собственности (прежде всего – вопроса владения и реального распоряжения национальными активами), который, со своей стороны, является ключевым мотивационным фактором экономического развития производительных сил и государства в целом. При этом в идеале решить данный вопрос нужно и можно в интересах всех и каждого гражданина РФ, а не только какой-либо или нескольких социальных групп.
В то время как классический европейский солидаризм предполагает, повторим, компромисс как ключевое социальное отношение и способ формального примирения имущего и неимущего классов (установление «толерантных» отношений между работодателем и работником; на практике это осуществляется на условиях все того же работодателя) без изменения базовых оснований частнокапиталистической системы, предлагаемая нами «солидарная экономика» подразумевает превращение всех граждан России в реальных собственников национальных активов, то есть формирование в России принципиально новых производственных отношений, соответствующих цивилизационному коду русского и других российских народов.
В философском смысле речь идет, отчасти, о продвинутой и национальной версии так называемой «экономики дарения»,[8] являющейся принципиально новым типом хозяйствования как в сравнении с «экономикой обмена и продаж», так и в сравнении с «экономикой распределения», и такой уровень обсуждения (в категориях, соответствующих принципиально новым производственным отношениям) – предмет отдельного разговора со специалистами в области политической философии.
Разумеется, новый способ производства предполагает формирование и нового типа общества, основанного не столько на конкуренции всех со всеми, сколько на солидарной коммуникации. И нет никаких сомнений, что будущее человечества (если о нем действительно стоит говорить) предполагает эволюцию общества в направлении его солидаризации.
[1] См. Лепехин В.А. «Солидарная цивилизация» – главный российский бренд. // РИА-новости, 28.05.2015. – Эл. доступ: https://ria.ru/20150528/1066937714.html
[2] Среди российских лингвистов наверняка найдутся такие, кто оспорит подобный подход. Замечу, в связи с этим, что современная лингвистика – одна из самых субъективных и неоднозначных наук, полная очевидных противоречий. К примеру, в отечественной лингвистике принято считать, что в слове «снисхождение» «нис-низ» – это приставка, а не корень. Считается также, что слово «укромный» – древнерусского происхождения, а слово «скромный» – польского (?)… Автор этих строк может привести ещё десятки примеров весьма неоднозначной трактовки происхождения тех или иных слов в отечественной лингвистике. Впрочем, даже если слово «солидарный» и взаправду произошло от греческого «солид» (подобно слову «консолидация»), это не значит, что российские политики и гуманитарии не вправе трактовать его так, как им хочется, поскольку смысл того или иного термина зависит, в конечном счете, от его интерпретации.
[3] Подлинные солидарные отношения существуют в любой здоровой семье, в которой сначала родители, а потом подросшие дети стремятся отдать другим членам семьи как можно больше своего труда, энергии и заботы. Такие отношения могут наблюдаться в некоторых табуированных религиозных общинах, а также в отдельных формах хозяйствования, в которых имеется вся линейка совместных действий: сотрудничество, сотворчество, соуправление, совладение, совознаграждение.
[4] Разработкой и продвижением названных концептов вот уже в течение почти пяти лет активно занимается Институт ЕврАзЭС.
[5] См. Лепехин В.А., Беляков С.А. «Солидарная экономика» – новый способ производства». – Эл. доступ: https://i-eeu.ru/solidarnaya-ekonomika-novyj-sposob-proizvodstva/
[6] Солидарный способ производства подразумевает солидарность всех форм собственности. В этом смысле солидарные производственные отношения представляют собой некую оптимальную формулу единства государственной, частнокапиталистической, различных коммунитарных (акционерной, долевой, кооперативной и т.п.) и личной форм собственности.
[7] См. Лепехин В.А., Бельский В.Ю., Беляков С.А. и др. Солидарное акционирование как способ преодоления издержек нечестной приватизации и фактор интеграции стран членов ЕврАзЭС. – М., Наука, 2011, 48 С.
[8] «Экономия дарения» строится, с нашей точки зрения, на очередной утопии – на неорганичности дарения, предполагающем определенные волевые и системные усилия со стороны индивидов. В то время как концепция «солидарной экономики» предполагает органичное, естественное «слияние даров». Впрочем, не следует понимать понятие «дар» вульгарно – это сложная мотивационная категория, требующая серьезного философского осмысления.
Владимир Лепехин,
Сергей Беляков
Май 2014 г.